Мы ставим точки над I
ОСНОВАНА В АВГУСТЕ 2000 года
Читать газету
Общество | Society
Павел ДМИТРИЕВ 02 июля 2020, 17:35
Перед допросом Светланы Прокопьевой защита успела допросить двух специалистов. Конечно, «гвоздём программы» стала кандидат филологических наук, доцент Юлия Сафонова. «Гвоздь» она, потому что написала в соавторстве одну из методик, которой пользовались другие эксперты. Подсудимая отправила ей свою колонку и запись программы, а Сафонова привезла в суд своё заключение.
Если коротко, то, согласно выводам специалиста, Прокопьева обращалась в колонке к властям, а писала она про конфликт «общество – государство». «Это нормальный конфликт, он есть во всех государствах, где есть демократия», - отметила Сафонова. По её словам, автор пыталась привлечь внимание государства к ненадлежащим действиям власти, в отличие от декларируемого в Конституции (на момент допроса ещё «старой» Конституции). Сафонова согласилась, что Прокопьева негативно оценивает такую деятельность власти, говоря про «жестокое, суровое государство».
При этом теракт в Архангельске стал для автора информационным поводом. Ни сам взрыв, ни террориста автор положительно в тексте не оценивает, большей частью пользуясь номинативами «теракт», «террорист», «подрывник», «взрыв», «бомба». Ещё в тексте есть и негативная оценка теракта и террориста: в словах «чудовищное» и «жестокость».
«В аудиотексте не содержится лингвистических способов оправдания терроризма. В тексте выражено негативное отношение к теракту», - подчеркнула Сафонова. А про письменный вариант колонки добавила, что в ней теракт негативно оценивается уже в заголовке «Репрессии для государства». Прокопьева негативно оценивает репрессивные действия государства, это значит, что она, используя то же слово, негативно оценивает и теракт, говорила Сафонова.
Специалист заметила, что она не исследовала другие экспертизы, но прочитала их. И даже после ознакомления «по диагонали» она увидела, что ни в одной из экспертиз не было необходимого общего анализа текста.
«Экспертные ошибки, как правило, связаны с необъективностью и с неполнотой исследования», - говорила Сафонова о проблемах своей отрасли в целом. Она заявила, что в спорной колонке автор нигде не указывает, что террорист действовал против своей воли. Прокопьева наоборот указала иные возможности, до которых «незрелый гражданин не додумался».
Представитель прокуратуры обошла все вопросы о лингвистических особенностях спорного текста, почти сразу спросив, уверена ли Сафонова, что Прокопьева прислала ей подлинные тексты? И считает ли она своё исследование единственно верным? Сафонова отметила, что подлинность текстов не устанавливает, а на второй вопрос отвечать отказалась, как на неимеющий отношения к её специальным познаниям.
Профессор кафедры журналистики Новгородского государственного университета Татьяна Шмелёва, которая делала первое заключение по колонке Прокопьевой, в первых фразах перед судом заявила, что она пришла к однозначному выводу, что никакого оправдания терроризма в тексте найти невозможно.
Она сказала, что в тексте должно фигурировать либо слово «оправдание», или говориться об отсутствии вины преступника, либо должна быть его позитивная оценка. «Ни первого, ни второго, ни третьего в тексте найти невозможно», - заявила Шмелёва.
Светлана Прокопьева во время допроса в суде. Скриншот с видеотрансляции в youtube
Она подчеркнула, что найти в тексте «благородные цели и мотивы» террориста невозможно. «[Обвинение] если только читает в тексте больше, чем в нём есть», - считает специалист. Она сообщила суду, что цели террориста вообще в тексте не названы. И не постеснялась ответить прокуратуре, что считает своё исследование верным.
Суд выяснил у Шмелёвой, что она работала с текстами в рамках административных дел «Гражданской прессы»: заключение она писала не для Прокопьевой.
Отказав защите в новой экспертизе по делу, суд перешёл к допросу самой подсудимой. Светлана Прокопьева уже в который раз рассказала, что согласовывала свои колонки с главредом псковского «Эха» Максимом Костиковым и что она даже зайти в офис радио сама не могла, да и аппаратуру включать не умеет. Костиков эфир ей безаговорочно не доверял никогда: «Для меня свобода слова - абсолютная ценность, а для некоторых эта ценность – конвертируемая», - сказала Светлана.
Она сообщила, что заголовок «Репрессии для государства» придумала сама. В нём государство оказывается в роли жертвы. «Это довольно опасная ситуация, потому что государство – инструмент организации жизни общества. Когда государство оказывается в роли жертвы – это ненормально. Журналист пишет текст, чтобы люди задумались. <…> Моя задача была раскритиковать положение вещей, объяснить, почему возникло это нездоровое явление – теракт», - говорила подсудимая.
Пугает то, что это был политический террор, который случился на Северо-Западе России, продолжала Прокопьева. «В Пскове тоже может найтись депрессивный анархист, который решит пойти и применить насилие. И жертвами этого теракта могут стать многие, могу и я. Я не понимаю, как это можно оправдать. Оправдание терроризма – это удел психопатов. Потому что оправдание терроризма – это оправдание случайных жертв. Я не занималась оправданием терроризма и не буду никогда. Я считаю насилие – неприемлемым способом решения конфликта», - заявила журналистка.
На настойчивые вопросы прокуратуры о том, писала ли она текст на том самом ноутбуке, который у неё изъяли при обыске, журналистка согласилась: писала на ноутбуке.
«Ещё использовала десять пальцев и голову», - не сдержалась Прокопьева.
«Давайте не будем иронизировать! - ответила та и продолжила спрашивать: на каком основании вы пишите [о репрессивном государстве]? вы анализ делали? или это огульные ваши суждения?» После слов Прокопьевой о том, что правоохранительные органы не должны пытать заключенных, прокурор сразу уточнила:
«Вы присутствовали при пытках?»
«Интересный вопрос. А вы? Интересно, в каком качестве я могла там быть», - ответила Прокопьева.
Наконец, уже отвечая на вопросы суда, Прокопьева добавила, что Костиков изучал её материалы «с лупой» и что она получила от него обратную связь и в этот раз.
«У вас была цель оправдать терроризм?» – в лоб спросил председательствующий судья Морозов.
«Мне даже в голову не могло прийти, что кто-то найдёт такую цель у меня», - ответила Прокопьева.
Здесь суд объявил, что судебное следствие окончено. Прения сторон начнутся в 10 часов в пятницу.
.jpg)
