По зубам

Финский композитор Юхан Юлиус Кристиан Сибелиус (Ян Сибелиус) для псковичей не чужой человек. Памятник этому финскому шведу стоит недалеко от Псковского кремля в Сквере породнённых городов, хотя не все догадываются, кому же этот памятник установлен – фамилия на памятнике затёрта и не читается. В Управлении культуры города Пскова в августе 2015 года пообещали, что «при выделении достаточного на указанные цели количества финансовых средств обновление памятника композитору Яну Сибелиусу может быть осуществлено в 2016-2017 году». Однако юбилей Сибелиуса приходится не на 2016-2017, а на 2015 год.

Эдуард Банько.

Бархатный сезон

150-летие Яна Сибелиуса 10 сентября 2015 года в Большом концертном зале Псковской областной филармонии отметили с размахом. С размахом дирижёрской палочки. На открытии 72-го филармонического сезона звучала исключительно музыка финского классика.

Открытие нового филармонического сезона было примечательно по нескольким причинам. Главная причина в том, что симфонический оркестр Псковской областной филармонии этим летом остался без художественного руководителя и главного дирижёра. С Геннадием Черновым, руководившим оркестром почти десять лет, контракт решено было не продлевать. Чернов в ближайшие месяцы если и встанет за дирижёрский пульт в псковской филармонии, то только как приглашённый дирижёр. Приглашённых дирижёров в ближайшее время в Пскове вообще мы сможем видеть часто. Пока что единственный штатный дирижёр в псковском оркестре – Эдуард Банько.

Провинциальные любители академической музыки – люди привередливые и консервативные. Любые перемены они воспринимают с недоверием (так было и раньше, когда оркестр покидали Аркадий Галковский, Александр Разумов…). Не все убеждены, что Эдуард Банько сможет справиться. Но сорокалетний Эдуард Банько не так давно говорил: «К такому развороту событий я был морально готов и чувствую, что руководство оркестром мне по зубам».

Людей, решивших лично убедиться в том, «по зубам» ли Эдуарду Банько руководство оркестром, в этот вечер собралось немало.

Нельзя сказать, что это было знакомство. В Пскове Эдуард Банько работает уже много лет, с 2007 года. Имеется в его псковской биографии один эпизод, когда Эдуард Банько оказался на виду – в 2013 году во время премьеры инструментальной оперы «Ольга Российская» Евгения Петрова. Это была как раз инициатива Эдуарда Банько, предложившего петербургским композиторам «сочинить что-нибудь о Пскове». Но всё же дирижёр все эти годы обычно находился на вторых ролях (хотя раньше, в 2005-2007 годах, руководил во Владивостоке Тихоокеанским симфоническим оркестром Приморской краевой филармонии).

Первые несколько месяцев нового сезона – это то время, за которое Эдуард Банько должен доказать, что первые роли ему тоже подходят.

Концерт, посвящённый юбилею Сибелиуса, показал, что те, кто ждал неслаженной игры и поверхностности, нового-старого дирижёра недооценили. Оркестр к открытию оказался подготовлен хорошо. Особенно заметно это было во время исполнения Концерта для скрипки с оркестром Яна Сибелиуса, произведения очень непростого (солист Иван Почекин перед выступлением отметил, что это тот скрипичный концерт, «который нужно очень точно ритмически просчитать», и «псковский оркестр подходит к этому очень серьезно и в правильной интерпретации».

В Псков лауреат многочисленных конкурсов Иван Почекин вместе со своими родителями из-за плотного графика выступлений примчался на машине, когда до выступления оставалось не так много времени. Так что ритмические просчёты вполне могли бы случиться. Московский солист и псковский оркестр впервые увидели друг друга только утром в день концерта. Но и оставшегося времени хватило, чтобы настроиться друг на друга, а главное – на единственный в творчестве Сибелиуса скрипичный концерт.

Предчувствие неотвратимого

Ивана Почекина псковская публика уже видела и слышала раньше – в 2013 году вместе с оркестром им. Е. Ф. Светланова на одном из концертов фестиваля Crescendo. Тогда Иван Почекин играл на скрипке, изготовленной его отцом, скрипичным мастером Юрием Почекиным. Звучала «Поэма» Эрнеста Шоссона. В этом сезоне он выходит на сцену со скрипкой итальянского мастера XVIII века, и для выступления в Пскове скрипач выбрал произведение намного более известное, один из самых любимых своих концертов. Иван Почекин исполнял его с разными оркестрами многократно, и псковский оркестр его не разочаровал.

Иван Почекин.

А открылся сезон произведением, которое сто с лишним лет назад царская цензура вообще запретила, и это особо подчёркивали организаторы концерта. На рубеже прошлого и позапрошлого веков в России запретили симфоническую поэму Сибелиуса «Финляндия». Это пример той всеохватной безжалостной цензуры, когда запрету подвергается произведение, в котором не звучит ни единого слова. Но симфоническую поэму запретили всё-таки из-за слов. Точнее, из-за одного слова. И это слово – «Финляндия». Если бы Сибелиус, не меняя ни одной ноты, назвал свою музыку, допустим, «Россия» – её бы точно цензуре не подвергли. Но в то время слово «Финляндия» было синонимом слова «вольность». Однажды поэма исполнялась под другим названием – нейтральным Impromptu, то есть «без подготовки», «экспромт», что совершенно не соответствовало действительности.

В феврале 1899 года император Николай II ограничил финскую автономию. В Великом княжестве Финляндском начались протесты. Протестующих, в том числе бастующих финских печатников, начали увольнять. За печатников вступились финские деятели культуры, а Сибелиус в те годы уже становился главным национальным достоянием.

Впрочем, не все исследователи творчества Сибелиуса уверены, что в симфонической поэме «Финляндия» надо искать политику. Они считают, что ничего политического Сибелиус в инструментальную музыку не вкладывал.

Но дело в том, что если и не вкладывал, то за него это совершенно определённо делали слушатели.

Печальные мотивы в поэме быстро сменяются чем-то противоположным. Звучит громкая, грозная, местами громоподобная музыка. Фактически победный гимн. Финские слушатели верили, что это гимн освобождению. Сибелиуса такая чрезмерная популярность слегка удивляла и немного раздражала. Сибелиус не слишком высоко ценил свою симфоническую поэму «Финляндия». Особенно если сравнивать с тем же скрипичным концертом, в котором тоже не обходится без тревожности и затаённой мятежности. Эту музыку – первую часть концерта - можно легко вставить в какой-нибудь остросюжетный фильм для создания соответствующего настроения, для «нагнетания атмосферы», предчувствия чего-то неотвратимого. И это неотвратимое в конце концов наступает.

И называется это неотвратимое «антракт».

В антракте стало окончательно понятно, что псковская публика настроена доброжелательно и недовольства не проявляет. Оркестр с курса не сбился.

После антракта оркестр под управлением Эдуарда Банько исполнил ещё одно произведение, которое политизированные современники воспринимали как вызов русскому царю – Вторую симфонию. Многие финны вообще считали её символом национального освобождения. «Самым пламенным протестом против несправедливости» назвал Вторую симфонию основатель оркестровой школы и симфонического хора в Гельсингфорсе дирижёр Роберт Каянус.

В финале произведения самые чуткие финские ценители музыки сто лет назад улавливали музыкальный рисунок, повторяющий вторую сцену оперы «Бориса Годунова» Модеста Мусоргского. Это та самая сцена, в которой монах Пимен перечисляет «Бориса преступленья вопиющие».

Вот так внимали симфониям сто с лишним лет назад, жадно прислушиваясь к тому, что же там на самом деле «говорят» скрипки и виолончели.

Если спросить нынешних непредвзятых зрителей, пришедших послушать испытанную временем классику за сотни километров от Хельсинки-Гельсингфорса, то вряд ли они стали бы рассказывать о «антимонархических настроениях» и тому подобном. Идеи отошли в тень, они закрыты в старых книгах на пыльных библиотечных полках. А живая музыка звучит до сих пор, и важно лишь не испортить её своими интерпретациями.